Американец, или очень скрытный джентльмен - Страница 33

Жизнь и смерть не расписаны в сценарии.

Огнестрельное оружие красиво. Это не просто движение курка и грохот выстрела. Это сочленение рычагов, пружин, стопоров, действующих с точностью швейцарского часового механизма. Каждая деталь доведена до совершенства, выточена и выверена с аккуратностью, какая требуется от нейрохирурга, разрезающего мозговые ткани. Каждая должна быть в точности подогнана к следующей. Малейшее отклонение, всего на одну сотую миллиметра, и части механизма откажутся действовать согласованно — оружие заклинит.

Мое изделие заклинило лишь однажды. Было это довольно давно, собственно говоря, лет двадцать назад. Это была винтовка, не переделанная из другой, а полностью моей собственной работы. Я сделал ее от и до, вплоть до скрутки и нарезки ствола. Я был глуп и тщеславен, мне казалось, что я запросто усовершенствую механизм, на протяжении полувека проходивший испытание войнами, убийствами, подавлением бунтов и беспорядков.

Это был один из немногих случаев, когда потенциальная мишень не имела отношения к политике, один из немногих случаев, когда я заранее знал, в кого будут стрелять.

Впрочем, если быть точным, в определенном смысле мишень имела отношение к политике, а вот мотив — ни малейшего. Речь шла об американском мультимиллионере, владельце нескольких транснациональных корпораций — фармацевтика, периодические издания и телевизионные каналы, международная гостиничная сеть, парочка авиакомпаний. Кроме того, он был известным филантропом, открывал клиники для избавления от наркозависимости в малообеспеченных, скудно финансируемых американских городах. Имени его я вам не назову. Он еще жив и благодарить за это должен меня и мою оплошность, хотя он об этом, разумеется, не подозревает.

Я тогда жил на Лонг-Айленде; меня попросили позвонить по номеру в Нью-Джерси — попросил один американский адвокат, манхэттенский юрист мафии, для которого я и раньше выполнял кое-какие мелкие заказы. Письмо его было коротким, я хорошо его помню. «Дорогой Джо, — говорилось в нем: он всегда называл меня Джо, для него я был Джо Доу, так было проще, — позвони-ка ты этому желторотому юнцу. Ему всего восемнадцать, но мозги у него на месте. Делай выводы, только когда выслушаешь все до конца. Я понимаю, тебе эта работенка может не понравиться, но может, ты все-таки за нее возьмешься, сделаешь мне такое одолжение? Деньгами не обидят. Пока я тебе это дело забил. Ларри».

Его, разумеется, звали вовсе не Ларри и даже не Лоренс, а совсем по-другому. Так тоже было проще.

Просьба Ларри была все равно что приказ, отданный ее величеством английской королевой. Людям с такой репутацией не отказывают. Так что я позвонил мальчишке и выслушал его — из уважения к своему другу-законнику, хотя предчувствия у меня были не очень хорошие.

Мальчик надумал организовать убийство своего отца. Это было не только его собственное намерение, но и отчетливо высказанное желание его матери. Как мне сообщили, в искусстве супружеских измен миллионер понаторел не меньше, чем в управлении транснациональными корпорациями. Его любовные триумфы, которые, как поведал мне юноша, в кругу приятелей он называл «снятием навара», были многочисленны и разнообразны. Но случилось так, что по ходу снятия навара и прочих предметов туалета он подхватил сифилис и заразил им свою жену.

Мотив мне был понятен, и все же браться за такое грязное дело не хотелось даже ради друга. Не хотелось, чтобы обо мне говорили как о пособнике обычного убийства. От этого ничего не выиграешь.

Юноша, судя по всему, унаследовал отцовскую хватку, потому что почувствовал мои сомнения даже по телефону.

— Вы не хотите за это браться, — произнес он.

Выговор у него был бостонский, великосветский. Я подумал, не учится ли он в гарвардской бизнес-школе: голос для этого самый что ни на есть подходящий.

— Это для меня не совсем обычный заказ, — подтвердил я.

— Ларри сказал, что вы все-таки подумаете. Но тут есть кое-что еще. Я вам пришлю посмотреть. А вы мне перезвоните.

Через час курьер принес мне конверт. Там лежало несколько бумаг — фотокопии отчетов государственных служб, все с пометками «секретно», все касались Латинской Америки. Кроме того — три фотографии. На одной миллиардер был запечатлен с лидером повстанцев, известным сторонником геноцида, на другой — со знаменитым кокаиновым бароном, на третьей фотографии, сугубо компрометирующей, миллиардер валял у бассейна очень симпатичную девицу. Я снова набрал номер.

— Клиники финансируются за счет прибыли от наркотиков, — напрямую сообщил юноша. — И это та самая девка, которая заразила маму…

Он замолчал, слышалось лишь гудение проводов. Я снова посмотрел на фотографии, лежавшие на столике у телефона. Мне показалось, что я слышу приглушенные всхлипывания, и мне стало его ужасно жаль.

— А у вас есть соображения, кто… — начал я.

— У Ларри есть, — ответил он, запнувшись.

— Ясно. И чего именно вы от меня хотите?

— Пушку, — ответил он.

Очень странно было услышать эту реплику киношного гангстера, произнесенную с бостонским акцентом.

— Это я могу сделать. Но мне нужно встретиться с непосредственным исполнителем. Уточнить спецификации.

— Винтовка, длинноствольная, крепление для оптического прицела — сам прицел не нужен, — автоматическая.

— Хорошему стрелку достаточно одной пули.

— С девицей мы тоже хотим разобраться.

Я кивнул. Такое — в человеческой природе.

— Хорошо, — согласился я. — Я позвоню Ларри и скажу, что берусь. Пусть свяжется со мной по поводу доставки и оплаты. Но хочу, чтобы вы знали: я это делаю не ради вас и не ради вашей матери. Я не работаю с теми, кем движет мелкая мстительность и желание поквитаться. По моим понятиям, ваша мать могла бы в самом начале крепко подумать, за кого выходит замуж.